1 марта 2000 года в бою в Аргунском ущелье подполковник Марк Евтухин привел 15 бойцов на помощь роте своего друга, старшего лейтенанта Воробьева. Он сумел прорваться на высоту, окруженную боевиками, но погиб. Вместе со всей ротой.

В отличие от других эпизодов второй чеченской, подвиг этот не остался неизвестен. Уже 4 марта, когда российское командование еще не знало, что произошло в Аргунском ущелье, («Что-то там произошло, а что – мы и сами не знаем», — говорили военные) — местная псковская газета рассказала о героическом подвиге 6-й роты, которая сражалась против двух тысяч чеченских боевиков и полегла, вызвав огонь на себя.

В дальнейшем сообщения не раз менялись. Рота старлея Воробьева сражалась то с двумя, то с тремя тысячами боевиков. То чеченцы шли на помощь Грозному, то прорывались из окружения. А когда президент Путин наградил десантников (21 человек получили Героя России, остальные 63 – Орден Мужества), «Интерфакс» сообщил, что «с 29 февраля по 3 марта 2000 года рота вела неравный бой с террористами в Аргунском ущелье. Она перекрыла пути выхода бандитов из окружения и уничтожила не менее 700 из них. Десантники потеряли 84 человека, но не позволили боевикам вырваться на равнинную часть республики». Получается, что номер газеты уже сдавался в набор, а рота еще дралась.

Однако есть еще странности в истории с 6-й ротой. Так по десантникам, вызвавшим огонь на себя, били гаубицы. Гаубица с ее навесной траекторией бьет на 15-20 км. Т. е. получается, что в 20 км. находились российские войска, которые не пришли на помощь роте, сражавшейся не то сутки, не то четверо?

| (Фото: bratstvo.msu.ru)

Еще большее удивление вызывает цифра в три тысячи боевиков. Это очевидная глупость. Партизанской армии в 3 тыс. человек не бывает – ее невозможно прокормить и нельзя спрятать. Специфика действий боевиков в том и заключалась, что они перемещались группами по 20-100 человек, неожиданно, из засады, нападая на российские колонны. Подбивали головную и замыкающую машины и начинали бойню. Даже на блокпосты они практически не нападали, потому что хороший блокпост – это вкопанные по углам БТРы, вертолетная площадка и минные поля. Чтобы уничтожить такой блокпост нужно иметь шестикратное превосходство в живой силе, плюс блокпост сразу же вызывает подкрепление.

Более того: боевики и не умели координировать действия таких масс. Самая провальная для чеченцев операция – это выход из Грозного в январе 2000-го года. Тогда оказалось, что защитников Грозного – не 3 тыс., а 7 тыс., и чеченцы не смогли вывести за одну ночь 7 тыс. людей: задача, которая по плечу командиру дивизии. Боевики выходили две ночи. В первую ночь потеряли человек сорок на минных полях, во вторую федералы сообразили, что происходит, подогнали технику, и положили человек четыреста.

Иными словами – никаких 3 тыс. там не было, впервые они появились на страницах псковской газеты. А если так, то теряется и третий элемент легенды. 100 боевикам не надо ниоткуда «прорываться». Они пройдут везде. 100 боевиков шли именно к высоте, занятой ротой Воробьева. По простой причине: высота была не защищена. Солдат, некоторым из которых впервые дали оружие, послали на убой – без танков, без БТРов, и все, что у роты было – это окопчики. Не было даже минных полей. В таких условиях рота представляла собой лакомую мишень. Кролика, брошенного в клетку с чеченскими волками.

О псковских десантниках даже сняли фильм – «Грозовые ворота». И фильм даже получил Гран-при. Не где-нибудь, а на кинофестивале в городе Серпухове. Между тем история псковских десантников – это не просто история о придуманном подвиге. Это история о том, кто и как лишил российскую армию героев.

Герой – это человек, который сам принимает решение. Герой – это тот, кто выбирает смерть, когда может выбрать жизнь.

В 1281 году в битве при Химсе — битве за то, кто будет владеть Египтом – сошлись мамлюки султана Бейбарса и монголы. Немногочисленное мамлюкское войско (оно было практически полностью составлено из черкесов) уже проиграло сражение монгольским полчищам, когда один из военачальников Бейбарса, эмир Астемир, с немногими воинами поскакал к шатру хана Менгу со словами о том, что он сдается. А доскакав до шатра, зарубил хана и его телохранителей. Астемира тоже изрубили в капусту: но урон, нанесенный черкесскими самоубийцами, был таков, что монголы сражение проиграли. Черкесский эмир Астемир или спартанский царь Леонид – герои. Они выбрали смерть, когда могли выбрать жизнь. Но когда генералы перестают рисковать жизнью, герои исчезают.

Ветераны Афгана как-то рассказывали мне об одном из эпизодов Кунарской операции 85-го года. Войска планомерно расчищали ущелье в направлении Хоста, когда с ревизией прилетел Валентин Варенников, тогда – представитель Минобороны в ДРА. Увидев, что дорога блокирована моджахедами, Варенников с ходу отдал приказ: высадить в тыл душманам разведбатальон. Батальон высадили туда, куда он приказал – в ровный практически цирк, со всех сторон обстреливаемый афганскими снайперами. Разведбат убивали два часа. Люди даже не просили о помощи, понимали, что это бесполезно. Они передавали в эфир свои имена и адреса и кричали: «Прошу сообщить жене, я погиб там-то». «Кто нарушает радиомолчание?» — орали штабные. «Жареному карасю кошка не страшна», — отвечали посланные на смерть. Генерал Варенников улетел в Кабул на следующий день. Бойцам он вообще-то запомнился по корове. Варенникову прописали коровье молоко от какой-то болезни, и он возил с собой в вертолете корову.

У нас даже формула особая выдумана: «Чей-то подвиг – это чья-то недоработка». Неправда. Подвиг черкеса Астемира не был недоработкой. Он был решением. Подвиг спартанца Леонида не был недоработкой. Он был поступком. А вот Варенников или тот генерал, пославший роту Воробьева на смерть без мин и БТРов, — не герои. Их судить мало. Но и солдаты роты Воробьева, увы, тоже не герои. Не они выбирали – жить или умереть. Генерал, убивший их, отнял у них не только жизнь – он отнял у них право на героическую смерть. Пассажиры «Боинга», врезавшегося в Башни-Близнецы – они мученики. Жертвы. Но они не герои. У них не было выбора.

В истории 6-й роты мог быть один герой. Его зовут подполковник Марк Евтухин. Это человек, который привел на помощь окруженной роте 15 человек – и там и погиб. Подполковник Евтухин сделал то же самое, что эмир Астемир. Он мог остаться в живых, а он выбрал смерть.
Почему я сказала: «мог быть»? Потому что официальное вранье превратила Евтухина из героя в придурка. Привести 15 солдат на помощь, когда с одной стороны 100 человек, и с другой 100 – это нормально. Это могло решить исход боя: не вина Евтухина, что к тому времени, когда он подоспел, на высоте мало кто остался. (Спустя полтора века после битвы при Химсе другой черкес – Кансав – пытался повторить подвиг Астемира в битве с османами. Кансав погиб, битву мамлюки проиграли, но быть героем от этого Кансав не перестал). А вот привести 15 чел. против 3 тысяч – это идиотизм. Наши раздатчики наград выставляют Евтухина идиотом (заметим, кстати, что если высота окружена 3 тыс. суперподготовленных головорезов, то 15 человек просто не могут через них прорваться).
Евтухин – это человек, имя которого надо написать золотом. И дать героя – только ему. Его засунули, как лишнюю карту, в колоду из 21 героя и обесценили его подвиг, представив его дураком.

Но есть и вторая причина. Герой – это категория социальная. Не бывает героев безымянных. Безымянный герой – это исключение. В течение тысячелетий человечество следило за тем, чтобы любой, кто отдает – царю ли, Богу ли, Родине ли жизнь – получал за это в обмен славу.
Нету в эпосе, нету у античных и средневековых историков категории более зримой, чем слава. За славу отдают жизнь. Астемир умер, но он точно знал, что его потомки долго будут его помнить.
Сталин очень хорошо понимал эту нужду в славе. Он возвеличивал подвиги, а иногда и придумывал их. Но в 60-ые годы все переменилось. У нас больше не было героев, потому что у нас не было несчастий. Подводники из К-19, которые вошли в неисправный реактор, были похоронены без крестов, в безымянных могилах. На просьбу наградить их Хрущев ответил: «За катастрофы не награждают».

А затем был Афган. Афган был – а войны не было. Была интернациональная помощь братскому народу. Поэтому героев не было тоже. Существование героев сильно вредило тому тезису, что войны нет.
Поэтому мы не воевали, а оказывали помощь, афганская армия всегда была в курсе операции. Допустим, захвата высоты. И когда русский десант высаживался на эту высоту, он видел на ней пирамидку из камней. К которой заранее пристрелялись душманы, извещенные представителями того самого братского афганского народа, которому мы оказывали помощь. А если кто-то уцелел после десанта, то на следующий день он слышал по радио новости о том, что, оказывается, афганская армия заняла такую-то высоту. То есть его там не было. Товарищей его не было. А те, кто их предали, получали награды. А когда этот человек приезжал домой и шел на могилу своих товарищей, на ней даже не было слов: «Убит в Афгане». Это было запрещено. Это был подрыв основ. Как убит на войне в Афгане? У нас никто не убит на войне. У нас нет войны!

Так, в Афгане, была убита российская армия. Было убито понятие славы. Было убито понятие героя: впервые, без преувеличения, за тысячи лет истории человечества и истории войн. Оно было убито генералами с коровами, которые прилетали в войска на один день и спешно посылали их на убой, чтобы похвастаться в Москве: вот, я прилетел, и сразу началось наступление! И политработниками, которые строго следили за тем, что войны нет. Есть интернациональная помощь.

А затем ту же схему провернули в Чечне. У нас тоже не было войны в Чечне. У нас было восстановление конституционного порядка. Если кто не в курсе, когда Кадыров устанавливает в Чечне шариат – это мы восстановили там конституционный порядок.
А раз войны нет, то опять же – какие герои?

Скажите, пожалуйста, почему не дали Героев России людям, взявшим Салмана Радуева? Может, потому что они взяли его без приказа. Они пришли в это село на переговоры, чуть ли не безоружные, приказа брать у них не было, и когда они увидели Салмана, они, естественно, связались с командованием. Им ответили: «Нет». И тут ребята увидели, как Радуев пошел в сортир. Как они засветили ему в этом сортире по титановой пластине! И подарили Путину крылатое выражение: «Мочить в сортире». Лавры от крылатого выражения президент получил. А Героев России бойцы не получили.

Кадыров у нас Герой России. А эти «вымпеловцы» — нет. Почему? Почему на Кавказе любой расскажет вам о том, как смертельно раненый Гелаев убил двух пограничников и сам пытался отпилить себе руку, истек кровью и умер, а нам, в России, запрещено рассказывать о людях, которые без приказа, во вражеском селе, брали Радуева голыми руками? Или мысль о том, что подвиги можно совершать без приказа глубоко возмущает генералов с коровой?

В день Беслана президент Путин летел в Нальчик. Открывать там школу. Услышал о теракте – и повернул самолет. Скажите, пожалуйста, вы могли бы объяснить черкесу Астемиру или спартанцу Леониду, почему президент Путин развернул самолет? Вы можете себе представить, чтобы Астемир или Леонид на месте Путина этот самолет развернули?

Когда страной и армией руководят трусы, они инстинктивно боятся героев. Те, кто управляет, не принимая никаких решений, инстинктивно боятся тех, кто может принимать решения о собственной смерти. Поэтому Кадыров – герой России, а те, кто взял Радуева – нет. Поэтому у нас 21 герой вместо одного подполковника Евтухина.

Юлия Латынина

Ежедневный Журнал