Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Софья Корниенко .

Андрей Шарый : В Амстердаме проходит кинофестиваль организация "Международная амнистия". В его программе документальная лента "Три товарища", основанная на съемке, сделанной во время войны в Чечне жителем Грозного Рамзаном Межидовым. Филь рассказывает и о войне, и о судьбах трех молодых чеченцев из Грозного, только один из которых остался в живых. С режиссером фильма Машей Новиковой встретилась корреспондент Радио Свобода в Нидерландах Софья Корниенко.

Софья Корниенко: У жителя города Грозный Рамзана Межидова была любовь - видеокамера. В начале 90-х Рамзан вернулся из армии и устроился работать на местное телевидение оператором. Снимал все подряд и на работе, и в свободное время. Снимал даже из собственного дома, который бомбили в новогоднюю ночь 1995. Все, что осталось от Рамзана Межидова сегодня - это искореженная осколками снаряда видеокамера и несколько часов видео.

Видеоматериалы заботливо отреставрировала амстердамский режиссер Маша Новикова. Получился двухсерийный фильм «Три товарища», о Рамзане и его двух школьных друзьях, о трех судьбах Ислам Баширов, единственный из «трех товарищей» оставшийся в живых.

Ислам Баширов: А я пошел работать в военный госпиталь, и остался там работать как волонтер. Привозили раненых. В основном это были мирные жители. Они практически умирали на руках.

Софья Корниенко: Режиссер фильма «Три товарища» Маша Новикова .

Маша Новикова: Страшное потрясение уже в который раз после Чечни, когда возвращаешься обратно в Россию. То есть сначала находишься там, кажется, что это нереальный мир, что ты - во сне, а когда возвращаешься оттуда в Москву, где вообще ничего нет, войны нет, и все прекрасно. И тогда тоже не понимаешь, что же такое нереальный мир - там или здесь.

Я себя считаю патриотом России, а многие мои бывшие друзья в России меня считают предателем родины.

Когда я это увидела своими глазами, я пришла в ужас. То есть мне показалось, что это нереально. Что такое возможно в Сталинграде, во время блокады Ленинграда - и Ислам тоже говорит, что у них тоже такое было впечатление. И страшно осознавать, что мы - русские такое могли сделать. Снимать было очень трудно. Мы ехали на БТРе, у нас в руках были маленькие камеры. Трудно было просто смотреть в объектив, потому что текли слезы, и я ничего не видела, собственно говоря, снимала немножко наобум.

Я бы очень хотела, чтобы русские вообще знали, что там живут нормальные люди. Потому что за эти годы пропаганда российская добилась того, что русские люди думают, что в Чечне живут только бандиты, что все нелюди. И я очень часто слышу такое мнение, что пусть бы их всех разбомбили, чтобы вообще ни одного чеченца не осталось...

К сожалению, я думаю, что фильм в ближайшие годы не покажут. Я бы очень хотела послать этот фильм на фестиваль «Послание к человеку» в Петербурге. У нас там пару лет назад «Танцуй, Грозный!» завоевал первое место, хотя после этого его никогда в России не показывали, даже этот фильм. То есть то, что сейчас происходит, это настолько все неправильно и непонятно.

Ислам Баширов: 1999 год. Это как раз произошло в августе, в тот момент, когда я уже понял, что я должен поехать домой, потому что начнется война, и я как врач обязан там быть. И в этот день к нам пришла милиция, меня начали бить, начали говорить, что вот «ты отрезал солдатам пленным головы», все в таком духе. Надели наручники, положили в карман наркотики. Позвали двух человек своих, при них сами же эти наркотики вытащили, отвезли меня в РУВД, посадили в тюрьму. Я настолько был шокирован этой ситуацией, она настолько мне казалась смешной…

Большая статья обо мне появилась в «Коммерсанте», и в принципе, я стал известным на всю Россию как «врач-анестезиолог-террорист». Я увидел всю эту систему советскую. Она в принципе по сегодняшний день существует, вся эта система ГУЛАГа. Потому что у всех было «хранение наркотиков» или «хранение оружия». У всех, кто сидел в этой тюрьме, все чеченцы, имели одну из этих двух статей. Я решил рискнуть все-таки бежать из страны. Я вышел из тюрьмы, и мама мне сказала как раз в тот момент, что слышала по Радио Свобода, что погиб Рамзан.

Маша Новикова: Я горжусь тем, что имя его стоит на афише моей и в титрах. Первым стоит его имя. Потому что не только для меня, его друзей, жены и детей, а для всех важно, что жизнь человека, погибшего в 31 год во время съемок, опять же, в тот момент, когда он снимал, делал свое дело профессиональное… Я считаю, что это обязанность наша. Фильм - это памятник этому человеку, режиссеру, оператору Рамзану Межидову.

Софья Корниенко: Рамзан Межидов погиб в результате точечной ракетной атаки, когда снимал колонну беженцев в 1999 году.

Радио Свобода