С момента вступления в должность нового президента Ингушетии Юнус-Бека Евкурова прошел почти месяц. Здесь уже перестали похищать людей, но милиционеров все так же расстреливают. Корреспондент «Газеты.Ru» провел в республике несколько дней, пытаясь выяснить, что еще изменилось и изменится в Ингушетии.
С поезда Москва – Назрань ранним утром меня и моего коллегу встречает один из соратников ингушского политика Магомеда Хазбиева по имени Ахмед. Молодой человек в черном пальто и феске провожает нас к своей «девятке», мы направляемся в гостиницу «Асса» – пожалуй, самое безопасное место во всем городе. По дороге решаем узнать у Ахмеда, насколько с приходом нового президента Юнус-Бека Евкурова в республике стало спокойнее.
«Да тут уже почти все прекратилось, – уверяет наш провожатый, – людей больше не воруют, по улицам вообще можно спокойно ходить». «Словом, тишина», – резюмирует Ахмед. Тем не менее первый, кто встречает нас на входе в «Ассу», – солдат с автоматом.
Еще двое его коллег отсыпаются в небольшой каморке на первом этаже. Он подозрительно косится на нас, пока мы заполняем бумаги. Ахмед что-то говорит ему на ингушском, и солдат, лениво волоча за собой «Калашников», отправляется досыпать на одном из диванчиков. «Ну все, спокойно гуляйте, как проспитесь. Тут, правда, стало совсем безопасно. Я бы присоединился, но у меня вечером встреча с Евкуровым», – объясняет Ахмед.
По его словам, к нашему приезду президент успел провести встречи с представителями практически всех общественных организаций, а сейчас активно советуется по поводу будущего политического курса с теми, кто был в оппозиции прошлому президенту Ингушетии Мурату Зязикову. В частности, с Магомедом Хазбиевым и многими его единомышленниками. «Я уверен, он нас из всего этого вытащит», – говорит напоследок Ахмед.
Назрань – по сути, одно большое село, практически целиком состоящее из двухэтажных частных домов. На улицах идеальная чистота. В районе стелы в честь победы в Великой отечественной войне нас нагоняют двое молодых людей. «Салам алейкум. Откуда приехали, ребята? Русские? Что здесь делаете?» – засыпает нас с коллегой вопросами один из них. Мы объясняем ему и его другу, что мы журналисты и выясняем нынешнюю обстановку в Ингушетии. Один из молодых людей, представившись Исмаилом, сразу безапелляционно заявляет, «теперь тут Евкуров, он мужик, как Руслан Аушев» и «теперь тут будет порядок».
В самом деле, кредит доверия, выданный Евкурову ингушами, впечатляет. Каждый, кого мы встречали на улицах, с полной уверенностью заявлял, что в республике настала тишина, а «через пару месяцев тут вообще будет отлично».
Тем не менее каждую ночь в течение всех пяти дней, что мы пробыли в Ингушетии, неизвестные убивали, как минимум, по одному милиционеру или просто обстреливали придорожные КПП. Впрочем, к этому здесь привыкли уже настолько, что скорбят по погибшим сотрудникам правоохранительных органов только их ближайшие знакомые и родня.
Отправляемся в администрацию президента в Магасе. О том, что в Ингушетии неспокойно, напоминает КПП на въезде в город. Возле укрепленного железными «ежами» и бетонными блоками поста стоит БТР, невдалеке прохаживаются несколько солдат в касках и бронежилетах. В административном центре мы встречаемся с пресс-секретарем Евкурова Берсом Евлоевым. По его словам, в аппарате президента сейчас меньше всего беспокоятся относительно ночных обстрелов, так как главная неразбериха царит в правительстве. «Евкуров снял практически всех министров, которые были при Зязикове, назначив на их место команду, действовавшую при Аушеве. Поэтому мы сейчас еле разбираемся, кто где в правительстве сидит, а указы на нас сыплются безостановочно», – жалуется пресс-секретарь.
Магас, строительство которого было начато в 1994 году, до сих пор не достроен: однотипные пятиэтажки со стеклопакетами, перекопанные аллеи, вдоль которых высаживается искусственный газон. На улицах почти никого. В одном из домов мы находим офис «Единой России». Он закрыт и пуст.
Когда начинаем фотографировать улицы, к нам неожиданно подходят трое солдат с автоматами. «Вы находитесь возле режимного объекта. Здесь нельзя фотографировать. Пройдемте», – говорит один из них. Нас подводят к высоким воротам, затянутым колючей проволокой. За ними виднеются несколько бункеров и площадка, заставленная военной техникой. Наши документы вместе с журналистскими удостоверениями они уносят с собой за ворота. Спустя некоторое время к нам выходят трое мужчин и представляются сотрудниками ФСБ. «Вы находились около базы ФСБ, тем более с фотоаппаратами. Сами понимаете, что нам пришлось думать», – вполне дружелюбно объясняет один из них. «Вы как сюда вообще добрались? Вас кто-то сопровождает?» – спрашивает один из силовиков. «Нет. Мы сами, на такси». Все трое округляют глаза.
«Да вы вообще в курсе, что тут творится? А если вас похитят? У вас родственники что ли богатые? Ребят, вам ордена за мужество надо давать», – говорит один из них.
«Да конечно они вам скажут, что тут ужас. Я вот уже три дня на своем «уазике» езжу, и ничего. Раньше боялся, обстреливали только так, но кто – я до сих пор не пойму», – опровергает эфэсбэшников офицер ингушского МВД, попросивший не называть его имени («просто завалят, если узнают, что я с журналистами общался»).
По его словам, сотрудники ФСБ просто продолжают «в более мягкой форме выполнять старые указания Зязикова».
«При Зязикове даже в МВД действовало его распоряжение отлавливать журналистов, изымать у них весь собранный материал и гнать отсюда во Владикавказ или Ростов. А теперь ходите себе спокойно. Евкуров, наоборот, распорядился с журналистами полюбезнее», – успокаивает милиционер, отмечая, что «людей тут похищают именно спецслужбы, а никакие не боевики».
В небольшом офисе «Мемориала» в пяти минутах езды от центра Назрани нас встречает один из руководителей организации Тамерлан Алиев. Говорить о кардинальных изменениях в республике еще рано, но главное достижение нового руководства – тот факт, что оно, в отличие от предыдущего, повернулось лицом к населению, считает он. Алиев рассказывает, что первое достижение Евкурова на новом посту – именно прекращение похищений ингушей. «Раньше, как известно, это происходило чуть ли не каждый день. Из Северной Осетии приезжали силовики, забирали, как правило, молодых парней по подозрению в ваххабизме. После этого искать их было бесполезно», – рассказывает Алиев.
«Бывало, мы звонили в МВД или РОВД, а они даже не в курсе, что из Осетии сюда кто-то приехал», – говорит наш собеседник. Однако когда президентом стал Евкуров, был сразу же издан указ, обязывающий приезжих силовиков уведомлять все правоохранительные органы Ингушетии о своем визите. «Так одного парня даже спасли. Его уже собирались увозить во Владикавказ, а тут прибежал руководитель нашего РОВД с указом президента и отбил его. С тех пор вроде силовики к нам ездить перестали», – объясняет Алиев. Тем не менее, по его словам, положение в республике все еще бедственное.
«Милиционеров как убивали, так и убивают. Безработица чудовищная. Беженцев в Пригородный район все еще с большим трудом переселяют», – рассказывает он. Однако Алиев оговаривается, что часть ингушей к настоящему времени все же удалось вернуть в свои дома и они, вопреки ожиданиям, прекрасно уживаются с осетинами. «Евкуров, кстати, на встрече с общественниками сказал, что Пригородный район мы обратно требовать не будем, но ингушей туда вернем», – говорит Алиев.
Несколько иного мнения относительно Пригородного района придерживается второй вице-премьер Магомед-Сали Аушев. «Пригородный район мы пока не будем возвращать. Но это только пока», – говорит Аушев, с которым мы встречаемся в Магасе. Он выкладывает на стол толстую папку. В ней многочисленные жалобы беженцев, которым так и не удается вселиться в свои дома. «А вселиться им не дают осетины, точнее их руководство. Они вообще ингушей не любят и мешают им нормально жить там», – заявляет он с кавказской категоричностью.
«Нам как-то нужно разобраться в отношениях с Северной Осетией», – говорит вице-премьер.
По его мнению, это будет даваться Евкурову непросто, поскольку после войны между Россией и Грузией в августе «федеральный центр стал ставить Осетию и Абхазию во главе угла, вкладывая в них огромные средства».
Как считает Аушев, эти республики для Кремля сейчас необходимы в качестве «подушек безопасности», а Ингушетия для них из-за своего территориального положения такого интереса не представляет. Однако, как отмечает вице-премьер, главное, что поменялось в республике после прихода Евкурова, – настроение людей.
С ним в этом вопросе солидарен владелец первого ингушского информагентства «Максимум» Ваха Чапанов. «После Зязикова ингушам хоть черта на президентский пост посади и скажи, что он все поменяет, – все равно рады будут. Народ просто уже замучался», – объясняет он. Мы сидим в его офисе, который находится у выезда из Назрани. За окном солдаты в масках проверяют все въезжающие и выезжающие из города автомобили. Владельцев машин с тонированными окнами заставляют снимать со стекол темную пленку и отправляют дальше. «А раньше действовало распоряжение такие машины сразу расстреливать», – вспоминает Чапанов. Как считает наш собеседник, Евкуров действительно в силах поменять обстановку в республике, но произойдет это не так скоро, как считают простые ингуши. «Хотя стоит отдать должное президенту. Он всегда в движении: посещает рынки, больницы. Народу же нужно всего лишь немного внимания», – говорит Чапанов.
ГРИГОРИЙ ТУМАНОВ
Газета.Ру
